Персональный сайт - Харитонов А.П.

        12 декабря 2010 исполнится 70 лет со дня рождения Александра Павловича Харитонова. Он оставил яркий след в истории художественной культуры Карелии, обогатив ее своим искусством. Его творчество – это свежая, молодая струя новых веяний проникшая в спокойный, устоявшийся мир привычных тем и сюжетов, господствовавших в начале 1970-х годов. Не отказываясь от традиционных форм и методов работы с натуры, работы над тематической композицией, он выделялся среди авторов, блиставших в те годы на небосклоне изобразительного искусства Карелии, неким духом нонконформизма, стремлением раздвинуть пластические возможности жанров натюрморта, пейзажа, тематической картины, сломать сложившие устои. Нередко, в его произведениях категории пространства и времени заявляют о себе в более широком и усложненном аспекте, чем это диктовала традиция. Он проявил себя художником глубоким, разносторонним, артистично владеющим техникой акварели. Он отличался умением создавать образы интеллектуально насыщенные, многоплановые: в них есть место и символике, и метафоре. Его произведения отмечены высоким профессиональным мастерством. Чувство меры и такта никогда не покидало автора, за какую бы задачу он ни взялся, за эскиз ли, набросок ли, или за большую программную работу. И, как это часто бывает, творчество А. Харитонова в полной мере явилось отражением его времени, его эпохи, а в его произведениях запечатлелась личность самого автора, умного, правдивого, слегка ироничного, в то же время крайне доброжелательного, необычайно щедрого в проявлении своего художественного таланта. Для истинных ценителей искусства, для коллекционеров и музеев его наследие было и остается интересным и желанным.

      Наряду с другими музеями, которые приобретали его произведения, в то время, А.Харитоновым заинтересовался и валаамский, для которого тема «Валаам в изобразительном искусстве» имела одно из фундаментальных значений для успешного комплектования фондов. Этой темой занималась в основном я, как научный сотрудник музея и как искусствовед по образованию. Изучение анналов истории искусства в поиске новых имен, новых сведений по крупинкам разбросанным в биографиях старых мастеров, поиск ранее неизвестных произведений в фондах многих музеев, никак не исключало и не исключает сейчас параллельной работы и непосредственного общения с современными авторами. Многие художники, приезжавшие на остров на протяжении многих лет, были в поле зрения музея... Приезжали разные и отовсюду: и мастера, и начинающие авторы… Творили, живописали Валаам.

      Александру Харитонову среди них принадлежит особое место. Он был одним из первых мастеров, к кому в 1980 г. молодой, только что начавший свою собирательскую деятельность, музей обратился с просьбой показать созданные по валаамским впечатлениям работы. Без сомнения, они должны были быть у Харитонова, поскольку его связи с колыбелью его детства и юности, первых опытов на художественном поприще, городом Сортавала, не прерывались, несмотря на то, что, после окончания факультета проектирования интерьера Высшего художественно-промышленного училища им. В.И.Мухиной в1972 г., он обосновался сразу же в Петрозаводске. Они должны были быть, поскольку Валаам и Сортавала, как известно, находятся близко и неразрывно.

      К тому времени Александр Харитонов уже стал признанным, авторитетным акварелистом. За плечами у него было участие и во всероссийских, и в двух зональных выставках, и в республиканских… Он успешно выступал и на выставках за рубежом. В 1976 г. он вступил в Союз художников СССР. В прессе, в рецензиях, телепередачах творчество художника неизменно получало одобрение, высокую оценку многих видных представителей художественной критики. По-настоящему ошеломительным было его выступление в пресс-зале Союза журналистов (октябрь 1979), когда, благодаря не трем-четырем экспонатам, по обыкновению, а сотне выставленных на обозрение публики произведений, талант их автора впервые раскрылся в своей многогранности, остроте новаторства и неуемности интеллектуальной силы. Творчество его будоражило воображение, хотя и не всегда поддавалось попыткам адекватному его восприятию массовым зрителем.

     Молодой, начинавший с нуля, музей на Валааме не мог представить свою будущую художественную коллекцию без работ А. Харитонова. Установлению связей с художниками, изучением темы, повторюсь, занималась изначально я.

       Сначала (в апреле 1980 г.) А. Харитонову было отправлено письмо, которое он, как видно, или не получил, или не придал ему значения, то есть, он не откликнулся.

      Знакомство с художником состоялось лишь спустя несколько месяцев, в сентябре, на юбилейном вечере одного из ветеранов карельского искусства С.И. Грязева в зале Союза художников КАССР, что сразу же дало свои плоды. Музеем были приобретены три его работы, пусть не валаамские мотивы, а листы из серии «Риеаккалансаари»: «Органы Риа-Калансаари». (1979), «Радуга над Риа-Калансаари» (1979) , «Сосны и скалы Риа-Калансаари» .(1979) . Музею тематика названных произведений тоже, как и тема «Валаам», импонировала, так как темы «Северное Приладожье», «Ладога» тоже входили в сферу его собирательских интересов. Конечно, если бы можно было тогда обладать возможностью более свободно распоряжаться выделенными на приобретения средствами, то многие произведения художников, в том числе и А. Харитонова, могли бы найти свою прописку в его фондах...

      А. Харитонов-пейзажист сформировался в творческих поездках. Он почти ежегодно приезжал в Сортавала и находил здесь источник вдохновения, создавая большие циклы .( «Sortavala», «Риеаккалансаари»), все чаще навещал Валаам. Его пейзажи рождались также в поездках по Карелии, в частности, по Заонежью, по стране…и, наконец, много материала собирал в самом Петрозаводске. Отдельные из созданных им листов характеризуют стремление автора поднять традиционный пейзаж до уровня философско-символической наполненности образа. Поэтому он стал заметным участником выставки 1980 года «Пейзаж в изобразительном искусстве Карелии"(г.Петрозаводск).
Время шло. Творчество Александра Харитонова развивалось, появлялись все новые произведения, отражавшие поступательный характер становления его как мастера. Он создавал циклы произведений. Например, начатый в 1979 г., «Ладожский альбом. Риеаккалансаари», насчитывал уже к 1982 г. до 50 листов. Увлеченно работал над циклом листов по мотивам романа М. Булгакова «Мастер и Маргарита». Постепенно была подготовлена база для организации первой персональной выставки, открывшейся в декабре 1983 г. в Выставочном зале Союза художников КАССР. В маленьком зале более 150 работ художника экспонировались плотно, в три-четыре ряда, т.е. был применен, можно считать, принцип шпалерной развески. Другого выхода разместить все созданное художником не было. Широкий отклик в прессе ( статьи Г. Акбулатовой, Ю. Линника, , Л. Мальчукова, В. Судакова ,,,), встречи со зрителями, бурные дебаты… Прямо с персональной выставки некоторые работы А. Харитонова («Церковь скита Всех Святых», «Камни Риеаккалансаари») перекочевали на следующую, организованную там же двумя музеями: кижским и валаамским, открывшуюся в марте 1984 г. выставку «Памятники культуры Карелии в произведениях изобразительного искусства. Кижи. Валаам» Конечно, после завершения музейного экспонирования , названные работы были приобретены в фонды Валаама.

     По-настоящему подружились валаамские музейщики с Александром Харитоновым в 1985 году, когда он на более длительный срок, чем обычно, приехал поработать на остров. В то лето на Валааме побывали многие карельские художники: А. Каштанов, В Добрынин, Ю. Высоковских, Г. Стронк, Д. Поленков… Все свободные бывшие монастырские кельи были постоянно заняты. Долго проживали художники из г. Армавира Альберт Четвериков с друзьями Николаем Бородавко и Геннадием Трибушным, Сергей Игнатьев из Петергофа. Практиковалась в свободное время на пленере также группа архитекторов–реставраторов во главе с Владимиром Погорелым. Среди экскурсоводов тоже были художники: Сергей Бусахин, Анатолий Куршин (+2010). Таким образом, постоянно царил дух творчества. Для всех Александр Харитонов был Сашей. Чаще всего Саша проводил время в общении с Сергеем Игнатьевым, студентом архитектурного факультета Института им. Репина. Сергей был очень коммуникабельным молодым человеком. Хорошо играл на гитаре, пел для слушателей и для себя. На этюды Саша предпочитал ходить вместе с Сергеем. Ходили друзья также любоваться ночным Валаамом, конечно, делая при этом зарисовки. Вместе пили чай. Помнится, Саша был любителем крепкого чая и часто его заваривал.

      Так получилось, что сотрудникам музея, в то числе и мне, пришлось в том, 1985 году много времени находиться в экспедициях, собирать предметы этнографии, старины в Олонецком районе. Келья моя не отличалась изысканностью условий, но все же была оборудована необходимым инвентарем и, конечно, посудой для чаепитий. Из окна был вид на церковь Петра и Павла, на кусты старой сирени. Весь двор и жизнь обитателей поселка из окна была видна, как на ладони. Именно поэтому, Саша на период музейной экспедиции охотно остался за сторожа моего убогого жилья. По возвращении из экспедиции, я смогла порадоваться , увидев его новые работы: «Солнечный день на Валааме», «Церковь Петра и Павла», «Успенская церковь», «Старый монастырский некрополь», «Валаамские сумерки», «Монастырское окно»… Все они вошли в экспозицию октябрьской выставки в Петрозаводске «Пленер-85». На той же выставке выступили и другие художники со своими свежими валаамскими работами. Было что показать и на 29 республиканской выставке. Акварели Саши и других авторов позднее были приобретены валаамским музеем.

Особенно плодотворным для Саши в разработке валаамской темы оказался 1986 год. Он снова встретился со своими друзьями, с тем же Сергеем Игнатьевым. Снова в его распоряжении было распахнутое окно в сторону двора и в сторону Петропавловской церкви. Саша часто ходил на этюды, но в дождливую погоду, когда работа с акварелью не дает желаемых результатов, он стоял с мольбертом у окна и под грамзаписи песен Б. Окуджавы в исполнении Ж. Бичевской, творил, подпевая. Он писал потом на Валаам: «Прошлый мой визит вспоминается под мелодию «Господа юнкера...!». Все акварели, созданные им в то лето, хотелось в музей приобрести, но положительное решение Фондово-закупочной комиссии было приостановлено администрацией музея по непонятным причинам. Его пейзажи, интерьерные композиции: «Ферма пасмурным днем.», «Зимняя гостиница», «Валаам. Небесный хоровод», «Вечер на Никольском». «Лето на Колгострове», почти год придерживались в музее на временном хранении в надежде сотрудников, что дирекция, сочтет, наконец, необходимым закупить их в фонды. Увы, акварели после основательной переписки с художником, пришлось ему вернуть. Было горестно: музей лишился возможности иметь произведения, которые могли бы служить украшением его коллекции, могли бы достойно представить Валаамскую серию Александра Харитонова. Сейчас об этом напоминают лишь документальные материалы и, так называемая, сопутствующая коллекция, которая комплектуется музеем параллельно с художественным фондом. Это - каталоги с автографами, письма, фотографии… Все эти материалы сопутствуют и Сашиной художественной коллекции и позволяют составить общую хронологическую канву его взаимоотношений с Валаамом, с музеем.

Вот фотография (автор Игорь Георгиевский): «Валаам.15 августа 1986 года». В кадре группа художников, почитателей прекрасного острова, среди них - Александр Харитонов и знаменитый сортавалец Кронид Гоголев. Художники, запечатленные на фото, в этот день были на подъеме: состоялось общее собрание с целью создания творческого объединения «Художники-друзья Валаама» при валаамском музее. Было все: и приказ директора музея о создании объединения, и жаркие выступления собравшихся, был принят Устав, было разработано Положение, утвержден список членов Правления, состав которого был выбран и Саша Харитонов. Все было серьезно. Предполагалось, что творческая база нового объединения расположится в постройках скита Всех Святых. Никто не знал тогда, что через три года на Валаам вернется Русская Православная церковь, начнется возобновление монастыря, а значит и постепенный возврат ему всех исторических зданий. И все же, деятельность созданного, правда, так и не узаконенного юридически, творческого объединения, дала некоторые плоды. Состоялись две большие выставки: одна - «Художники- друзья Валаама» -( 1987 г. , март-апрель) открылась в помещении нынешнего Художественного Салона, в Петрозаводске, другая - «Валаам, Приладожье в произведениях изобразительного искусства» развернулась в июле 1988 г в Выставочном зале СХ РСФСР, на Охте , в Ленинграде.

На выставке 1987 года экспонировались отвергнутые дирекцией акварели Саши: «Зимняя гостиница» и «Вечер на Никольском», а на Охте - работы 1985 года, уже принадлежавщие музею : «Валаамские сумерки», «Монастырское окно» и новый триптих, привезенный лично Сашей в дни монтажа, коллаж «Монастырская келья ( Медитация»), выполненный в 1986 г., после выставки тоже приобретенный музеем. Большинство авторов сами развешивали свои работы, и в этом была их огромная помощь музею, поэтому чрезвычайно приятно было увидеть Сашу, с большим свертком появившегося в дверном проёме выставочного зала. Окантованный в рамы коллаж, посвященный 100-летию принятия Христианства на Руси, произвел очень хорошее впечатление, был весьма кстати, поскольку, несколько работ Саши и других авторов, привезенных на выставку, но не окантованных, в экспозицию не попали. К тому же некоторые вещи пришлось снять из окантовки, чтобы оформить произведения взятых из фондов Государственного Русского музея классиков (В. Тимма, Ф. Васильева, и др.).

Авторов в той экспозиции было много, но Саша не потерялся среди них. В «Книге отзывов», пестревшей весьма благожелательными рецензиями, его имя не было обойдено одобрительными откликами зрителя. Следует подчеркнуть, что все работы Саши, экспонировавшиеся на Охте, были предварительно рекомендованы им самим. Не удалось только организовать получение из музея Кижи из-за бесчисленных хлопот по предложенному художником списку коллаж «Монастырские интерьеры».

Конечно, поездки Саши на Валаам составили лишь одну из многих линий его творческих интересов. На выставках 1980-х гг. появлялись листы из поездок в Дагестан, в Иркутск, Среднюю Азию… Он много работал над натюрмортами. В июле 1987 года он масштабно выступил на ретроспективной выставке в Карельском музее изобразительных искусств. Он писал в августе на Валаам: «В Петрозаводске открыта выставка - такая ретроспективная - НАТЮРМОРТ. - там у меня и у Юфы по целому залу». Без сомнения, произведения, выполненные Сашей в этом жанре и характеризующие нюансы развития его мастерства, заполнили бы не один зал.
Заметным событием в художественной жизни Петрозаводска и творческой биографии Александра Харитонова в сентябре 1988 года стала также групповая выставка «Три с половиной», или «3 1/2» Экспоненты, кроме него, Алла Власенко и Аркадий Морозов. Пресса подчеркивала авангардистский характер выставки. И снова на ней прозвучала тема Валаама и Сортавала.

Продолжалась работа над обширным циклом к «Мастеру и Маргарите», был также выполнен плакат к одноименному спектаклю. Александр Харитонов был одаренным плакатистом и дизайнером. Плакаты к спектаклям, к своим выставкам, выставкам друзей, проекты оформления различных типографских изданий, прежде всего, каталогов, занимают существенное место в творческом наследии художника. Он неоднократно привлекался к дизайнерской работе, к созданию . проектов оформления общественных интерьеров, проектированию экспозиций и выставок. В частности, он был автором проекта комплексной экспозиции «Эпос «Калевала» - памятник национальной культуры карельского и финского народов» (Карельский государственный краеведческий музей»). Саша и Валааму готов был помочь как плакатист. Сохранилось его письмо, начинающееся словами: «Лариса! Я получил письмо (от тебя?) с текстами для плаката выставки в Л-де Я с большим удовольствием это сделаю, и уже придумал как...». Увы, слишком мало оставалось времени до открытия выставки на Охте для работы над художественным плакатом, поэтому пришлось ограничиться афишей, напечатанной типографским набором.

По поводу музейного выступления в 1989 г в новом тогда Выставочном зале в г. Сортавала. тоже сохранились письма Саши. В апреле он писал: «Я бы хотел быть в курсе выставочной деятельности музея, потому как заканчиваю крупную и похоже что не только по размерам картину в которой мотивы монастырского кладбища и вами рассказанной истории-легенде о Евсикове и запечатленный ангел кажется удачно переплелись в достаточно цельный образ.
На прошлогодней выставке в Ленинграде я слышал от вашего директора о предстоящей выставке в Москве. Это действительно или плод романтической фантазии?
Вот выставочный зал в Сортавала, рожденный Гоголевым - это факт. Молодчина этот Кронид и дай бог ему здоровья...». Да, Саша с глубоким уважением относился к старшему собрату по искусству Гоголеву Крониду Александровичу. В октябре, когда монтировалась музейная выставка в Сортавала, он был тоже в зале и снова помогал советами.
Не просто этапной, но итоговой было суждено стать его второй персональной выставке, юбилейной, организованной в связи с 50-летием со дня его рождения. Выпущен приличный каталог (1991) с хорошей вступительной статьей (Г. Салтуп).

У художника было много друзей, которые могли его по достоинству оценить и поддержать его, со вниманием к нему относилась пресса, он получил признание в официальных кругах, т. е., создана была платформа для дальнейших творческих поисков, но…Саша заболел. Заболел в тот период, когда страна находилась на перепутье, когда на экране телевизора с утра до вечера демонстрировались политические дебаты, когда инфляция опустошила народные кошельки, заболел в период бартерных сделок, пустых прилавков и торговых книжек, лимитировавших приобретение необходимых товаров. Как знать, благоприятной ли была эта обстановка в стране для его спасения или облегчения его страданий?. Саша слег. Мои подруги Софья Сарен и Тамара Райкерус, частенько приезжавшие на Валаам, тоже стали друзьями Саши и навещали его в больнице. 28 марта 1993 г. его не стало. На Валаам пришло письмо от Софьи: «Милая Лариса, ты наверное, уже знаешь, что Саша Харитонов умер….. Тамара ходила на похороны. Гроб с телом был для прощания в выставочном зале на пр.К.Маркса. Народу было очень много. Его двойняшкам исполнилось только 9 лет. 6 мая- 40 дней. Я звонила Людмиле. Она, конечно, в горе. 6 мая я и Тамара едем с ней на кладбище. Я считаю, что для тебя это известие не свежий удар. Об этом говорили по радио по телевидению, писали в газетах.

   …Я уже Людмиле говорила, что утешением может быть то, что он, умирая, был без сознания. Саша впал в кому и в сознание больше не возвращался. Физические страдания кончились для него за 3 дня до смерти. Про душу мы не знаем.
Милая, жизнь продолжается».

Позже, встречаясь с Людмилой Харитоновой, вдовой художника, мы , конечно, вспоминали о Саше, пересматривали его работы. И среди них, я со щемящим тоскливым чувством узнавала те , неразумно и непредусмотрительно валаамским музеем отвергнутые. Они были приобретены одной фирмой, но позже выкупленные Людмилой. Для коллекции нашего музея это потеря. Безусловно, и для Саши волокита с их приобретением была моральной травмой. Не подобные ли случаи постепенно подтачивали энергию и здоровье мастера?

Память о нем живет и в его наследии, и в его учениках. Он преподавал в Детской художественной школе Петрозаводска. Среди его воспитанников есть и те, которые успешно работают ныне на ниве Карельского изобразительного искусства.

Лариса Печорина ,
Валаамский научно-исследовательский
церковно-археологический и природный музей-заповедник
Городской альманах "Сердоболь», седьмой выпуск, июнь 2010, стр. 34-38

Мой сайт